"Хвойные леса, в которые вы вступаете, спускаясь с Мамиссона,— пишет А. Н. Краснов,— не те, что на Северном Кавказе, вы сразу попадаете в другой мир, в царство иного климатического режима, с более мягкой зимой, с воздухом, постоянно насыщенным влагою. Первыми вас опять встречают хвойные леса, но леса эти состоят из кавказской ели и кавказской пихты... Даже не ботаник, всмотревшись, сейчас увидит во внешнем их облике значительное отличие от наших хвойных севера. Яркость окраски и блеск хвои сразу показывают, что они незнакомы с суровыми морозами севера. Деревья смотрят как-то зеленее, веселее, подходя иод тон вечной зелени субтропических пород, не сбрасывающих листьев. Несмотря на значительную высоту над уровнем моря, на которой расположена эта полоса хвойных деревьев, под ее сенью начинают попадаться представители и этих пород — поддуб, или колючий остролист, красные ягоды которого, созревая в начале января, делают куст этот замечательно эффектным; лавровишня, характерное дерево закавказских лесов, здесь еще имеющая вид кустарника, и, наконец, кавказская черника, куст выше человеческого роста с гроздьями ягод, цветом и вкусом не отличающихся от нашей черники севера. Эта черника не может быть названа вполне вечнозеленым растением, но листья его держатся необыкновенно долго..."