К середине июня у большинства птиц птенцы уже подросли, но непомерно разросшиеся к этому времени заросли скрывают их и их родителей, так что они редко попадаются на глаза. Замолкли теперь и песни птиц. Лишь изредка щелкнет в зарослях соловей, да на одиноко торчащем кустике пропоет свою короткую трель черноголовая овсянка. Степь выгорела под знойными лучами солнца, цветов нет и помину. Исчезли весенние виды жуков, зато многие другие насекомые стали многочисленней. Если птичий хор расстроился и почти замолк, то у насекомых он, наоборот, еще более усилился от звонкого пения цикад, неистового стрекотания кузнечиков, сверчков и различных саранчовых. У воды стоит гул от бесчисленных комаров. Не отстают от насекомых и лягушки, особенно в жаркие ночи.
В июле жара достигает своего предела и губит почти всю растительность
степи, которая теперь превращается в безжизненную пустыню, покрытую сухим поломанным ветром бурьяном. На больших пространствах из всех растений в живых остались лишь одна маленькая стелющаяся по земле травка да каперсы, пыльные темно-зеленые плети которых резко выделяются на желтовато-сером фоне растрескавшейся почвы. Однако насекомых не так уж мало. Из жуков здесь можно встретить и медленно ползающих блапсов, и неутомимых священных навозников, вечно катающих свои навозные шары. Многочисленнее же всех других насекомых саранчовые. Различные кобылки и другие прямокрылые ежеминутно с треском вылетают из-под ног, сверкая красными и синими крылышками. По-видимому, высохшая растительность так же хороша для их сильных челюстей, как и свежая. За счет травоядных прямокрылых живут и хищные прямокрылые, в частности огромная сага, достигающая 10 см длины. Одним взмахом своих страшных челюстей она свободно раздробляет голову даже крупной саранчи, которую хватает передними ногами. Местами часто встречается и другой злейший враг саранчовых — фаланга. Это паукообразное в поисках добычи неустанно рыскает по степи не только ночью, но и в самые жаркие часы дня.